На последних словах, в "обращении к матери", лейтенантша вдруг отвернулась к окну и смахнула рукой что-то с глаз. А потом строгим голосом заявила – что если я не прекращу паясничать, то она по приезду не раздумывая, посадит меня на пятнадцать суток, за неуважение к представителям закона.
Я замолк, но только потому, что мы приехали. А вот кто не только не проявлял уважения к представителям закона, но и плевать на них хотел – то это, Пяточка. Она улеглась головой мне на колени, ножки по блатному задрала одну на другую, и всю дорогу издавала какие-то звуки (наверное, подпевала мне) при этом размахивая руками, типа дирижируя.
Привели нас в небольшой кабинет, с одной стороны, во всю стену полки, забитые папками как в архиве, напротив зарешеченное окно, с цветочными горшками, под окном стол, три стула и слева небольшой сейф, на котором тоже стоял горшок с огромным метровым кактусом. На столе только пару бумажек и все, вот за него и уселись обе женщины. Я примостился на стуле напротив, а малая по известной причине осталась стоять, облокотившись мне на колено, и подперев ручками подбородок.
— А куда это нас привезли? – поинтересовался я, оглядывая скудную обстановку.
— Департамент юстиции. – строго ответила лейтенантша звонким девичьим голосом.
— А что и такой уже есть?
— Ввиду роста преступности, местная служба полиции, перестала справляться, и муниципальным советом было принято решение для усиления службы правопорядка создать данный департамент. Мы занимаемся более серьезными правонарушениями, а полиция в основном патрулированием и поддержанием правопорядка. – пояснила девушка, разглядывая бумажки.
— А чего тогда ко мне прицепились, да еще и облаву устроили. С каких пор базарные разборки причислены к серьезным преступлениям?
— Вооруженное нападение, и нанесение гражданским серьезных физических и моральных травм – это серьезное преступление. Вот кстати ознакомьтесь с заявлением пострадавшей и свидетельствами многочисленных очевидцев.
Я одним глазом взглянул на писанину и небрежно отдал скучающей Пяточке, та, обрадовавшись хоть какому-то разнообразию, тут же схватила бумажку и принялась складывать оригами. Лейтенантша как подстреленная, вскочила со стула и бросилась забирать у девочки бумагу. Некоторое время, мы, с женщиной в черном наблюдали как обе тужатся и пыхтят, стараясь вырвать лист у друг дружки считая его своим, пока у брюнетки не закончилось терпение, и она громко треснула ладонью по столу. Обе подскочили и замерли, листок плавно упал на пол. Я лениво наклонился и небрежно бросил его на стол. И взял второй листок.
— Это важный официальный документ, а не детская игрушка… — начала было раскрасневшаяся лейтенантша.
— Кстати, а почему свидетельские показания —не полные!
— Как не полные? – выхватила у меня листок из рук девушка и принялась перечитывать. – Вот же, описываются ваши действия…
— Что значит мои действия! Я разве похож на сельского дурачка, впервые попавшего на ярмарки и у которого от обилия народа крышу сорвало. Должно же было с чего-то начаться…
— На дурачка ты не похож, но в нашей недолгой истории уже случались случаи, когда от изобилия силы и возможностей, многие персонажи начинали совершать еще более страшные преступления. – тихим, но четким голосом, наконец заговорила дама в черном.
— А вы кто будете…тетенька? – поинтересовался я.
— Гражданин судья – если можно, пожалуйста.
— А за дверью я так понимаю, уже тусуются присяжные с прокурором и адвокатом…
— Еще раз предупреждаю, не прекратите паясничать… — начала лейтенантша, но я внезапно подскочил и поцеловал ее в губы при этом впившись и прижавшись так чтоб она не могла и пошевелится. Минута тишины, только девушка порывается издать какие-то звуки сквозь занятый ротик и безуспешно оттолкнуть меня, хот надо сказать толкается сильно —крепенькая. Я наконец отпускаю ее и плюхаясь на свое место обращаюсь к судье.
— Шикарная девушка, еще как только увидел ее хотел это сделать, да только стеснялся, но вот…не утерпел.
Девушка, красная как гранат, наконец опомнилась, выдохнула и резво замахнулась, пытаясь влепить мне пощечину. Я скукожился, прикрылся руками и ногой и запричитал:
— Избиение подозреваемого, совсем не красит методы воздействия, применяемые в вашем ведомстве.
А Пяточка увидев угрозу для меня тут же встала перед девушкой и растопырив ручки принялась защищать мою персону, стараясь пнуть врага ножкой.
— Анна, прекратите! И сядьте в конце концов, и начните вести себя как подобает званию. А вы гражданин Ээх, действительно – прекращайте паясничать и, если имеется что сказать в свою защиту – выкладывайте! – мигом навела дисциплину, гражданка судья.
— Ну коли хватит, то будем прекращать. – покорно согласился я. Но вдруг передо мной возникло лицо девчонки с вытянутыми губками, она, увидев сцену с капитаншей и себе захотела романтики. Я тут же отвернул голову: — Нет Пяточка, тебя я целовать не буду. Ты вся обслюнявленная…фу!
Но малышка так просто сдаваться не собиралась, сразу нейтрализовала причину моего недовольства— попросту вытерев рот рукавом, и вцепившись мне в штаны ловко забралась на колени, и схватив ручками за голову, вновь вытянула губки требуя своего.
— Уйди противная… — уворачивался я, легонько отталкивая ладонью лицо малышки. – Нам сейчас статью пришьют, и вообще у меня уже есть девушка, вон напротив сидит – ревнует, возле тетеньки судьи.
— Нет! Это какой-то балаган, а не департамент юстиции… — взмахнула руками судья, и откинулась на спинку стула закатив театрально глаза.
Наконец Пяточке удалось добиться своего, я легонько чмокнул ее в губы чтоб отстала, и та, удовлетворившись уселась у меня на коленях и скрестив ручки на груди с вызовом уставилась на молодую девушку. Та мгновенно наклонила голову, но я успел углядеть улыбку на ее лице, которую она решила спрятать ото всех.
— Ладно, шутки шутками, а в свое оправдание…ловите видео с рынка, я вел запись. И еще одно, с лазарета, где малой оказали первую помощь, и врач озвучил вывод. А что до потерпевших… я показал им разницу между законом и справедливостью…
— И чем же разница, если не секрет? – хмыкнула судья.
— Закон можно трактовать по-разному, ибо в основном служит власть имущим, а справедливость только одна, и она рано или поздно настигнет каждого, и каждому воздаст по заслугам. А еще, первое правило системы гласит: что мы обязаны защищать мирных жителей от любых опасностей, и, если кто скажет, что малышка — там на рынке, не нуждалась в защите – пусть первым бросит в меня камень.
Обе на время умолкли, уйдя в себя, но по факту пересматривая запись. Я же для пущей убедительности, сделал ударение на зареванной малышке, сжавшейся в комочек у прилавка и перепугано, глядящей на своего обидчика. А затем крупный план, осмотра у доктора, где он освободив ее от одежды и явив миру несчастный скелетик с опухшими и посиневшими ягодичками, больше похожими на две дольки чесночка.
— А еще, тетенька судья и мадемуазель лейтенант, так героически организовавшие облаву из десятка копов на безобидного игрока, всего лишь двадцатого уровня, ловите видео куда я шел, и что потом делал пока не наткнулся на мирную законопослушную тетку и ее ублюдка сынка. И когда досмотрите, то подумайте, а не вашу ли работу я делаю, не при вашем ли попустительстве в жилых районах города завелось такое! И не туда ли надо было отправить тот десяток, здоровенных, вооруженных ухарей, а не гнобить меня – бедного, несчастного.
И я сбросил им часть видео с пауком. Те, досмотрев видео с Пяточкой, и по ходу впечатлившись, тут же принялись смотреть про паука, и от того, как расширились их глаза, я понял, что сегодня ночевка за решеткой мне не грозит.
Досмотрев, лейтенант Анна, тут же снова вскочила и набросилась на меня с расспросами:
— Откуда вы про него узнали?
— Не ваше дело, откуда… узнал и узнал. Это мой калым.
— Почему пошел один, без подстраховки.
— Я не шел на него охотится, пошел поглядеть что и как, чтоб потом – собрав группу, уже с уверенностью вести на монстра, а не просто поводить пацанов по старым заброшенным помещениях, набитых мусором, потому что было в лом провести предварительную разведку. Но тот неожиданно выскочил на меня…ну или я на него… и вышло как вышло. Кстати паучок – сволочь, оказался менталист, и перед тем, как сдохнуть хорошенько шарахнул по мне – аж кровь носом пошла. Думается мне, где-то там в подвалах, должен существовать его выводок и логово, хотел с пацанами потом там порыскать, но тут вы…
— Департамент юстиции перебирает дальнейшее расследование этого дела на себя. – строго заявила судья.
— А что со мной?
— Твое дело закрыто, ввиду появившихся новых обстоятельств, случившегося инцидента. А также, благодаря бескорыстной помощи департаменту юстиции в деле очистки города от угрозы красного уровня опасности.
— Что совсем – совсем бескорыстной?
— Твоя доля вознаграждения частью пойдет на компенсацию пострадавшим по твое же вине – гражданам… как бы ты не классифицировал и не оправдывал свои действия, но в правовом обществе мы все же не имеем права на самосуд… ну а вторую часть ты, как сознательный гражданин отдал на благотворительность — для обеспечения материальной базы департамента для более эффективной работы в деле предотвращения любых опасностей, возникающих в черте города. За что, отдельная от меня благодарность.
— Да кушайте на здоровье. Так мы можем идти?
— Кстати о вас! Я так понимаю, к девочке ты не имеешь никакого отношения. А она из детской прихоти и подсознательной потребности в социализации, привязалась к тебе. Но учитывая твой беззаботный и фривольный нрав, я не совсем понимаю для чего тебе'… с ней таскаться? Потехи ради, от ее выходок и нескладных движений или в неосознанной необходимости защищать слабых и беззащитных? Но это прекрасно можно делать и на стене уничтожая зараженных, тем более что у тебя к этому талант.
— А может она появилась в моей теперешней жизни, просто для того, чтоб я оставался человеком. А вот мне непонятно на кой система вас, затащила сюда? Для защиты города от зомби? Ну и чем вы его защищаете, тем что плодите разные департаменты и министерства, с их законами, правилами и конституциями.